2) Узбеки готовят могилы для жертв межэтнических конфликтов в городе Ош. (Igor Kovalenko / EPA)
3) Узбеки около тела жертвы этнических беспорядков между узбеками и киргизами в Оше 13 июня. (Igor Kovalenko / EPA)
4) Узбекские беженцы около бронированной техники киргизских военных в южнокиргизском городе Ош ожидают разрешения пересечь границу в Узбекистан. 14 июня 2010. (Faruk Akkan / AP)
5) Киргизские силы специального назначения готовят оружие в автомобиле, который будет сопровождать конвой из аэропорта в центр южнокиргизского города Ош. Понедельник. (Sergei Grits / AP)
6) Этнические узбеки, жители юга Киргизии, на митинге у здания Белого дома в Москве. Митингующие просили правительство России повлиять на ситуацию в Киргизии. 11 июня 2010 года. (AFP / Getty Images / Andrey Smirnov)
7) Узбеки вооруженные охотничьими ружьями и палками. (AP / D. Dalton Bennett)
8) Члены сообщества этнических узбеков, вооруженные палками и коктейлями Молотова, смотрят на дым, идущий от узбекских поселков недалеко от города Ош на юге Киргизии. 12 июня 2010 года. (AP / D. Dalton Bennett)
9) Узбек пытается потушить огонь с помощью поливочного шланга в Джелалабаде, Киргизия, 13 июня. (AP / Zarip Toroyev)
10) Узбеки пытаются потушить пожар в частном доме в Джалалабаде 13 июня 2010. В воскресенье, когда этнические беспорядки охватили новые территории в южной Киргизии, начались поджоги и убийства. Правительство приказало военным стрелять в мятежников на поражение, но даже это не остановило массовые беспорядки. (AP / Zarip Toroyev)
11) Этнический несовершеннолетний узбек, который получил ранение во время межэтнических столкновений, лежит в больнице поселка Нарамон 12 июня. (AP / D. Dalton Bennett)
12) Десятки тысяч узбеков бегут от столкновений между конфликтующими группировками в Кыргызстане, где правительственные силы обвиняются в попустительстве резни этнических Узбеков. (AP / D. Dalton Bennett)
13) БТР с киргизскими солдатами окружен узбекскими беженцами, ждущими разрешения на пересечение границы между Киргизией и Узбекистаном. (D. Dalton Bennett / AP)
14) Женщины и дети узбекской национальности около узбеко-киргизской границы на юге страны в воскресенье, 13 июня. (D. Dalton Bennett / AP)
15) В понедельник из-за большого потока людей узбекские власти решили пропускать через границу только раненых и женщин. (AFP / Getty Images / Oleg Nekrasov)
16) Узбеки пересекают пограничную зону между южной Киргизией и Узбекистаном в окрестностях Оша 12 июня 2010 года. (AFP / Getty Images / Oleg Nekrasov)
17) Узбеки пересекают границу Киргизии с Узбекистаном в субботу 12 июня. (Oleg Nekrasov / AFP – Getty Images)
18) Солдаты и милиция помогают узбекам пересекать границу в поселке Йоркишлок 13 июня. (AFP / Getty Images)
19) По информации из узбекских источников, в приграничных районах Узбекистана местные власти еще 11 июня освобождали больницы и другие соцобъекты, предположительно, для размещения беженцев. (AFP / Getty Images)
20) К вечеру понедельника Узбекистан объявил о частичном закрытии границы с неспокойными регионами из-за отсутствия жилища и ресурсов для спасающихся от расправы этнических узбеков Киргизии.
21) Этнические узбеки отдыхают, после после пересечения узбекско-киргизской границы 13 июня 2010 года. Как сообщают работники чрезвычайных служб, в приграничную деревню Йоркишлок прибыло более 32 тысяч беженцев, большинство из которых женщины и дети. Но реальные цифры гораздо выше: милиция заявляет о 80 тысячах людей, объясняя это тем, что детей-беженцев, которых насчитывается десятки тысяч, не регистрируют.24) Бежавшие из Киргизии люди в лагере беженцев на границе вблизи узбекской деревни Джалал-Кудук, 14 июня 2010 года. (AP / Anvar Ilyasov)27) Узбечка по имени Матлуба (в центре) в очереди для пересечения границы в Узбекистан около деревни Джалал-Кудук в понедельник 14 июня. Женщина, чья семья погибла в столкновениях, бежала из города Ош. (Anvar Ilyasov / AP)
В ночь с 10 на 11 июня в киргизском городе Ош, где проживает значительное количество этнических узбеков, произошла массовая драка молодежи, которая переросла в беспорядки в разных частях города.
Большинство республик Средней Азии имеют территориальные споры с соседями, значительная часть которых до сих пор не урегулирована. Этническая чересполосица и отсутствие общепризнанных границ усугубляется дефицитом земельных и водных ресурсов, придавая периодически возникающим конфликтам выраженную социально-экономическую окраску.
Наибольшее число территориальных споров происходит между Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном. Эти страны помимо общих границ и аграрного перенаселения объединяет принадлежность к Ферганской долине, где расположены Ошская область Киргизии, Согдийская область Таджикистана, а также Ферганская, Наманганская и Андижанская области Узбекистана. Даже по сравнению с неблагополучными районами Средней Азии Ферганская долина выделяется высокой перенаселенностью, уровнем исламизации населения и большим числом нерешенных социально-экономических проблем.
Город Ош , находящийся в составе Киргизии, неоднократно становился центром конфликтов в Средней Азии. Их основная причина - национальная, поскольку большинство населения в Оше - этнические узбеки.
Предыстория событий
В мае 1990 года малоимущие молодые киргизы потребовали предоставить им участки для жилищного строительства на земле колхоза им. Ленина вблизи города Ош. Власти согласились удовлетворить это требование. Узбеки же восприняли выделение киргизам земли крайне негативно. Они провели митинги и приняли обращение к руководству Киргизии и области с требованиями создать узбекскую автономию в Ошской области, придать узбекскому языку статус одного из государственных, создать узбекский культурный центр и открыть узбекский факультет при Ошском педагогическом институте.
С 1 июня узбеки, сдававшие жильё киргизам, начали их выселять, в результате чего более 1500 киргизских квартирантов также стали требовать выделения земельных участков для застройки.
Республиканская комиссия во главе с председателем Совета министров Киргизской ССР А. Джумагуловым признала выделение под застройку земли колхоза им. Ленина незаконным, и для строительства жилья решено было выделить другие земельные участки. Большинство киргизов, нуждающихся в земле под застройку, и узбеков согласились с этим решением, но около 200 киргизов продолжали настаивать на предоставлении им именно земли колхоза им. Ленина.
4 июня 1990 года начались столкновения между киргизами и узбеками на поле колхоза им. Ленина. Киргизов было около 1,5 тысячи, узбеков - более 10 тысяч. Их разделяла милиция, вооружённая автоматами.
С 4 по 6 июня количество узбекских погромщиков увеличилось до 20 тысяч за счёт прибывших из районов, сёл и Андижана (Узбекистан). Около 30–40 узбеков попытались захватить здания Ошского ГОВД, СИЗО-5, УВД Ошского облисполкома, но им это не удалось, и сотрудники милиции задержали около 35 активных погромщиков.
Ночью с 6 на 7 июня в Оше было обстреляно здание УВД и наряд милиции, двое сотрудников милиции были ранены.
Утром 7 июня произошли нападения на насосную станцию и городскую автобазу, начались перебои в снабжении населения продуктами и питьевой водой.
Киргизско-узбекские столкновения произошли и в других населённых пунктах Ошской области. В Ферганской, Андижанской и Наманганской областях Узбекской ССР начались избиения киргизов и поджоги их домов, что вызвало бегство киргизов с территории Узбекистана.
По данным следственной группы прокуратуры СССР, в конфликте с киргизской стороны погибло около 1200 человек, а с узбекской - около 10 тысяч. В суды было направлено 1500 уголовных дел.
Беспорядки в Оше 2010 года
7 апреля 2010 года президент Киргизии Курманбек Бакиев был свергнут после народных демонстраций. Власть перешла к временному правительству во главе с Розой Отунбаевой .
13 мая сторонники Бакиева захватили здания областной администрации в Оше, Джалал-Абаде и Баткене, назначили своих губернаторов и заявили о намерении свергнуть временное правительство.
14 мая на юге Киргизии происходили серьёзные столкновения, особенно в Джалал-Абаде, где узбеки под руководством Кадыржана Батырова вернули здание администрации под контроль временного правительства.
19 мая в Джалал-Абаде был проведён митинг против лидера узбекской диаспоры Кадыржана Батырова , участники которого потребовали привлечь Батырова к ответственности за разжигание межнациональной розни. Митингующие инкриминировали ему сожжение домов, принадлежащих семье Бакиевых, а также применение оружия 14 мая. Бывший глава МЧС республики Камчибек Ташиев даже поставил ультиматум до 7 июня, после которого он пригрозил начать формировать народные дружины недоверия временному правительству.
10 июня между узбеками и киргизами возле казино произошло столкновение, которое разожгло волнения в районе общежития, филармонии и в других частях города. Власти были не в состоянии сдержать толпу.
12 июня в 04:00 часа поджоги и мародёрство начались возле Фрунзенского рынка в центре Оша. Узбекские сельские жители в Наримане блокировали центральную дорогу, которая соединяет Ош как с аэропортом, так и с городом Бишкек.
14 июня ситуация в Оше стабилизировалась. Столкновения продолжались в Джалал-Абаде в течение дня, и мародёрство - ночью. Окончательно во всех точках конфликта ситуация нормализовалась рано утром следующего дня.
По официальным данным, всего за время конфликта убито 893 человека, более 1500 ранено. По неофициальным сведениям, погибло более 2000 человек.
Как и любая война, Бишкек живет слухами.
Рассказывают о двух казненных в Оше милиционерах, которых выманили из ОВД и насадили головы на колья. Корреспонденту, который снимал казнь на камеру, снайпер попал в объектив. Поймали чеченку из Литвы со снайперской винтовкой и разорвали двумя машинами. Еще одиннадцать снайперов-таджиков, пришедших из Афганистана, то ли сожгли живьем, то ли просто растерзали. Киргизская диаспора в Москве выделила деньги на три самолета с погромщиками, они уже прилетели и уехали в Ош. Следующий погром будет двадцать третьего числа. До Оша не добраться, на Джелал-Абадском кругу бьют снайпера.
На улице собираются мужики с повязками на руках. На заборе плакат «штаб самообороны». В клетке захлебывается от лая совершенно бешенный ротвейлер.
Мы стоим во дворе частной гостиницы в узбекском районе – узбек, татарин, чеченец и мы, два русских журналиста: я и Илья. В стране несколько крупных диаспор – киргизы, узбеки, татары, уйгуры, казакИ и русские. Интернационал. С минарета запевает мудэдзин. Совершать намаз никто не идет. Киргизия – страна не более мусульманская, чем Россия – православная.
— Была бы у меня узбекская рожа, я бы сейчас на улицу не вышел, — говорит татарин. – Да и днем по окраинам, тоже, знаешь ли…
Закупаемся гуманитаркой. Две упаковки воды, хлеб, консервы, курево.
В полночь из редакции позвонила координатор нашей поездки Юля Полухина:
- Аркаш, тебе это надо знать… Тот полковник, милиционер, который должен был тебя сопровождать по селам… Мне только что позвонили. Он поехал проверить обстановку, поговорить с людьми. В общем, водитель успел сбежать, а ему отрубили голову…
Ротвейлер в клетке совсем взблевывает от ненависти. Город пустой. Проводника у нас больше нет.
Лежать! Лицом вниз! Головы не поднимать! На пол, на пол я сказал!
В этот раз вписка на войну оказалась жесткой и сходу, методом полного погружения. Самолет приземлился часов в семь утра. В аэропорту беженцев уже немного, человек пятьсот. Новая партия приехала из города на двух автобусах в сопровождении БТРа.
Начальник УВД Ошской области Омурбек Суваналиев прислал за нами машину, чтобы добраться до города - милицейскую буханку. Черт, не самый лучший транспорт для поездки через враждующие села с засевшими снайперами. Да еще Орхан Джемаль в аэропорту похлопал по плечу: «Поверь, наш с тобой Цхинвал будешь вспоминать как райское место». Глаза нехорошие, мертвые.
Ощерились стволами во все стороны, поехали. В этот-то момент Бабур, узбек, и позвонил: «Аркадий, Вы уже в Оше? Помогите человека вывезти. В киргизском районе парень пятый день без воды и еды в квартире забаррикадировался. Вы журналисты, вы сможете туда проехать». Менты ехать отказываются:
- Он тебе кто? Никто? Знаешь… Мы, конечно, не националисты, но первым делом вывозим своих. Приказ нужен.
Приказ поступил. Для спасательной операции Омурбек выделил китайский мини-грузовичок и отделение спецназа. Бойцы - ветераны расформированной киргизской «Альфы». Есть и русские. Говорят, что за день по шесть-семь семей с той и другой стороны вывозят. Вчера вывезли больше всего - тридцать.
На перекрестках баррикады, везде сгоревшие машины, разгромленные магазины, сожженные дома. Бронетехника проносится на скорости. На броне вооруженные люди: кто в форме, кто в гражданском.
В киргизский район въехали с шумом: «Разойдись, разойдись, в стороны!». Пятиэтажка-хрущевка, вбегаем в подъезд, ищем нужную квартиру. На первом этаже открывается дверь, боец вскидывает автомат. Русская бабуля: «Сынки, вы что, меня пришли убивать?». Вбегаем наверх, стучу. Открывает парень, взгляд отсутствующий.
- Тебя спасать?
Кивает.
- Пошли.
Парень выходит на лестничную площадку и натыкается на десять вооруженных киргизов. Сразу все понимает. Лицо становится белее мела, в глазах только одно -они пришли.
И тут из квартиры выходят еще трое. Женщины. Черт…
Бойцы орут: «Головы замотать! Рубашки на головы! Бегом, бегом!» Бабы наматывают на головы какие-то тряпки, футболки. Их спускают по лестнице. Последняя никак не может закрыть дверь, руки трясутся, роняет ключи, поднимает, снова роняет…
На улице уже начинают собираться люди. Бежим к машине. Узбеков кладут в кузов лицом вниз, орут, чтобы не поднимали головы, не высовывались из-за бортов. Делаю снимок через стекло, в объективе обезумевшие женские глаза. Сходу вылетаем на главную улицу, навстречу двое молодых парней с арматурой в руках, у блок-поста небольшая толпа. Командир группы поднимает руку, улыбается, кричит что-то приветственное. При этом на скорости разворачивается и дает газу в обратную сторону.
Летим через город. Нам нужно в район железнодорожной станции, передать людей узбекам - выпустить их просто так на улице никто не решается. Показываются пакгаузы. «Внимание, узбекский квартал!». Улица полностью пустынна. Ни одного шевеления. Командир замечает за ларьками наблюдателя. Останавливаемся около пристанционного домика, бойцы прячутся за машиной, узбеков ставят во весь рост к стене. На мансарде здания университета, под крышей, замечаем движение, какой-то человек перебегает от окна к окну. Я тоже его вижу. Обстановка сразу накаляется: «Снайпер, снайпер!» Все на взводе. Предлагаю самому сходить к узбекам - я лицо нейтральное, мне все будет сделать проще. Командир говорит, что несет за меня ответственность, а потому пойдет сам. Встает во весь рост, идет за угол и громко — так, чтобы было слышно и на крыше университета — кричит:
- Если меня убьют, валите их всех на месте!
На поставленных к стенке женщин страшно смотреть. Протягиваю самой молодой, девчонке еще - лет пятнадцать, не больше - бутылку воды. Она невменяема. Смотрит на меня, на воду, никак не может понять, что я от неё хочу. Понимает она только одно - её привезли расстреливать.
- На, попей.
Берет воду, пьет. Потому, что я приказал. В глаза полная покорность: сказали к стенке — встала, сказали пей, попила.
Наконец появляется представитель узбекской стороны. Семья бежит с ним через пути и исчезает во дворах. Отъезд был самым стремным: «Все, узбеков отдали, сейчас он начнет нас валить! Всем внимание!» Запрыгнули в машину друг на друга, стволы на университет, газу, газу!
Свинтили.
Во дворе УВД закуриваем. Смотрю на часы. Девять утра. Неплохое начало дня.
Вечером, уже побывав в узбекских махалях, пройдя весь город от края до края, я понял, что все это, в общем-то, было хорошим спектаклем. Никаких снайперов у узбеков нет и быть не может. Никто бы на вооруженный до зубов киргизский спецназ не напал бы. Тем более в присутствии журналистов. Все можно было сделать проще и спокойнее, как это сделали на следующий день американские журналисты, которые на обычной машине просто вывезли из киргизского района троих детей. Потому что никакой войны здесь нету. Нет никакого противостояния сторон.
А есть банальная национальная резня.
Все разговоры про третью силу, про сторонников Бакиева, про проплаченных людей с юга, про референдум, временное правительство и Конституцию ведутся только в Бишкеке. Это другая планета. В Оше все жестче и прямее. Реальность - здесь. И она такова: все происходящее - вопрос исключительно национальный. Чистой воды этническая чистка. Чистка жестокая, кровавая. Друг другу отрубают головы, выпускают кишки и сжигают тела не какие-то наемники, а бывшие соседи. Религиозного подтекста нет. В погромах сожгли даже одну мечеть.
Город принадлежит киргизам. Больше всего он напоминает варшавское гетто. Победившая титульная нация ходит по улицам, ездит на машинах, что-то покупает на рынках и в магазинчиках, занимается своими делами. Проигравшая нетитульная забаррикадировалась в своих махалях и в город не выходит вообще. Сколько их там, что они делают, чем живут, что вообще происходит за баррикадами, никто не знает. На узбеков не обращают внимания. Их больше нет.
Назвать Ош городом невозможно. Это некая территория, поделенная на районы, отгородившиеся друг от друга поваленными деревьями, сожженными машинами, листами железа, автобусами и грузовиками. Абсолютное безвластие, анархия полная. Узбеки в город не выходят, киргизы отказываются подвозить к махалям.
Ни о какой стабилизации обстановки говорить не приходится. Полно вооруженных людей, которые прибывают из Бишкека. Частично это армия и силы МВД, которые хоть как-то пытаются наводить порядок. Но проблема в том, что значение здесь имеет только одно - национальность. Не важно, какую должность ты занимаешь: начальник милиции, представитель по правам человека, представитель ООН, руководитель красного полумесяца - важно одно: кто ты. Если ты правозащитник киргизской национальности, значит, ты не правозащитник, а киргиз.
А все силовики киргизы.
Помимо силовых структур в город стянулось много вооруженных формирований с непонятно какими полномочиями. Это добровольцы, так называемое ополчение. Зачем прибыли, непонятно. В чем их функции, неясно. Вместо того, чтобы стать между кварталами разгородительной линией, формирования ставят на дорогах свои блок-посты и проверяют документы. На кой черт?
По дороге в Нариман, узбекское село, три блок-поста через двести метров. Первый армейский, с бронетехникой. Здесь стоят самые адекватные люди. Разговаривают вежливо, проверяют документы, осматривают машины. Показали изъятое за смену оружие - два десятка ножей, арматура, дубины с гвоздями, палки с привязанными к ним ножами. Но пока досматривали машину, украли у нашего водителя телефон.
Второй - блок-пост киргизского союза ветеранов Афганистана. Здесь стоят пятидесятилетние мужики. Вооруженные. Тоже более-менее адекватные, хотя и в меньшей степени. Зачем они здесь, по-моему, и сами не понимают. И третий, практически на въезде в село - какие-то непонятные гопники в полувоенной форме, с масками на лицах. Ведут себя очень агрессивно.
Такой вооруженной гопоты в городе много. Есть и чисто гражданские с автоматами. Пауза, продолжавшаяся примерно сутки после погромов, по моим ощущениям, начинает заканчиваться. Приехавшие вооруженные люди агрессивны, готовы к действиям. Обстановка накаляется. Вторично рванет обязательно, вопрос лишь времени.
Каждая сторона обвиняет другую. Киргизы говорят, что все началось с драки в казино, затем узбеки собрали толпу, пошли в педагогический университет и изнасиловали двадцать студенток. Двое молодых парней рассказывают, что узбеки перегородили улицу баррикадой, тогда они взяли прутья и снесли баррикаду, «ну, резали их там, землю свою защищали». Однако все сожженные дома - узбекские. На киргизских же либо висит табличка, либо написано краской «кыргыз» - то есть собственность принадлежит киргизу. Весь город исписан призывами, самое часто встречающееся слово - «сарт». По-киргизски - что-то типа «чурка».
И еще одна — «Кыргыз ZONE»
Узбекские кварталы называются «махаля». Махалей в городе несколько, под десяток. Некоторые находятся прямо в центре, некоторые на окраинах. За баррикадами дежурят мужики, вооруженные палками с гвоздями и ножами. Женщин и детей кто смог отправил на границу.
Для описания махалей лучше всего подходит слово «Хиросима». Что здесь происходило, представить страшно. Местами кварталы разрушены полностью - не только вдоль улиц, но и вглубь. Вонь пожарищ, рухнувшие крыши, сгоревшие стены, балки, ворота, поваленные фонари, валяющиеся остовы сгоревших машин, провода - через все это приходится перелезать, карабкаться, обходить, все это перемешано, засыпано пеплом, прострелено и сожжено.
Сожжено все. Сожжено до такой степени, что дышать невозможно, минут через десять от горелой вони начинает тошнить.
Крыши домов, столбы, стены, машины, асфальт, любой мало-мальский клочек земли исписан словом «SOS». Чтобы было заметно с воздуха.
Мы идем по махале «Областная». Узбеки рассказывают, как они оборонялись. За несколько дней до погромов в городе был объявлен комендантский час. На киргизов он практически не распространялся. Таким образом, узбеков загнали внутрь махалей. Утром перед погромом в «Областную» зашли двое. Спрашивали, есть ли оружие, сколько проживает человек. Сам штурм начался через пятнадцать минут после намаза, когда большинство мужчин было в мечетях. Первым шел БТР или БМП, за броней двигались люди в военной форме с оружием - утверждают, что солдаты - за ними шли уже погромщики с дубинами и садовыми опрыскивателями, заправленными бензином. Говорят, текли как река, ими была заполнена вся улица, не меньше тысячи человек. Штурмовавшим удалось пройти примерно с полкилометра широким фронтом. Эти полкилометра уничтожены полностью. Просто стерты с лица земли.
Я видел много разрушений. Я видел Грозный после бомбардировок. Я видел Цхинвал после «градов». Я видел чеченское село Зоны, снесенное артиллерией до последнего дома, одни печные трубы, как в Хатыни. Все эти города и села были разрушены пятисоткилограммовыми бомбами, стапятидесятидвухмиллиметровыми снарядами, реактивными установками залпового огня и танками.
Но от того, что может сделать толпа мужиков, вооруженных дубинами, волосы на загривке встают дыбом.
Самое страшное оружие - не танк. Самое страшное оружие - начиненная гвоздями палка.
Потом узбекам удалось сгруппироваться, и они погнали толпу обратно. Как они смогли это сделать, непонятно. Самое тяжелое вооружение, что у них было — охотничьи ружья. Здесь была реальная мясорубка. Как в средневековье — глаза в глаза. Как сказал Эрик: «Совсем я дурной стал, как с дубиной на БТР побегаешь, с головой происходит что-то странное».
На этой улице погибло тридцать-сорок человек. Большинство от пулевых ранений. Показывают две пятиэтажки, с которых стреляли одиночными и пробоины от выстрелов. Траектория совпадает. Значит, снайпера все же были. Показывают одно пятно крови, засыпанное песком - старик, семдесят четыре года, вышел на крыльцо, пуля попала в район сердца. Второе пятно крови - здесь погиб Мамаджанов Нуримаххамад 1967 года рождения, пуля так же попала в район сердца. Джорабаев Шакир просит сфотографировать на фоне своего сожженного дома. Брошенный грузовик, на котором приехали погромщики - сожгли. Все как один утверждают, что на второй день была СМС-рассылка примерно следующего содержания «Узбекистан узбекам помогать не будет, вали всех».
Около школы имени Льва Толстого пожилой человек показывает место, где погиб его тридцатилетний сын. Показывают, где был сожжен человек по имени Фарход, около баррикады. Утверждают, что заживо.
- Откуда взялась такая жестокость? - кричит молодой парень. - В Азии никогда не было обычая сжигать врагов или отрубать им головы. Откуда это? Молодежь телевизора насмотрелась?
Приносят три трассирующих снаряда об БМП. Значит, в штурме участвовали не только два угнанных погромщиками БТРа, но и другая техника. На двух снарядах сохранилась маркировка – 5 46 86 и 3 46 86.
На кладбище двадцать пять свежих могил. В шестерых или семерых из них захоронены по два тела. Всего около тридцати человек. Думаю, это средний показатель, на кладбище махали «Черемушки», тоже одной из наиболее пострадавших, также около двадцати могил.
Думаю, что всего погибло несколько сот человек, о тысячах речи точно не идет.
Гуманитарной катастрофы пока не наблюдается, водопровод в махалях работает, мука тоже есть - основная еда здесь лепешки - но насколько её хватит, сказать трудно. Гуманитарка доставляется, но проблема в том, что доставляется она в город, а в город выхода нет. Какая-то часть в махали все же попадает, но часть небольшая.
Узбеки разрозненны, у них нет лидера, нет командования, практически отсутствует связь между махалями, махали разобщены, каждая существует сама по себе, о том, что происходит в соседней, люди зачастую узнают от журналистов. Информации в гетто не поступает, деньги на мобильник можно положить только в городе. Нет плана действий, нет графика дежурств, нет цели – ничего нет. Махаля – это не единица, а собрание индивидуумов без объединяющей задачи. Если у узбеков не появится лидера, не появится партии, не будет людей в правительстве, не будет политических требований – у них нет шансов. Так и будут сидеть в своих махалях и время от времени их будут громить
На вопрос, что дальше, отвечают, что никуда не уйдут, будут сидеть здесь и если надо, обороняться до последнего. Каждый раз находится один-два человека, которые говорят, что теперь будут убивать киргизов до конца своих дней.
Мы побывали в трех или четырех махалях, везде примерно одно и то же, уровень разрушений одинаков.
В одной встречаемся с вывезенным нами парнем. Зовут его Авас. Рассказывает, что все началось с сильного взрыва под окном. Затем улица два дня принадлежала погромщикам. Авас с семьей заперсялись в квартире, свет не включали, боялись каждого шороха. К окну не подходили. Все два дня на улице постоянно кричали. Один раз постучали и в их дверь, но соседи не выдали, не сказали, что здесь живет узбек. Женщины - его семья: мама, жена и дочь. Их он уже отправил на границу. Сам остается здесь.
Позже Бабур расскажет:
— А денег-то за него командир группы с меня снял все-таки. Двадцать пять долларов.
Таких людей, запертых в чужих кварталах, осталось еще много. Речь идет о десятках или даже сотнях. С обеих сторон, хотя в большинстве своем это, конечно же, узбеки. Властям узбеки не доверяют, просят о помощи журналистов. При мне вывезли еще троих детей и женщину. Сколько такие люди еще смогут протянуть взаперти и насколько у них хватит продуктов, неизвестно. Но в скором времени они начнут умирать, это очевидно.
Выхода из сложившейся ситуации никакого не предвидится. Власть откровенно слаба. Но что хуже всего – она растеряна. Правительство четвертый месяц занимается тем, что пишет Конституцию. Политические партии собираются на круглые столы и что-то там обсуждают. Когда нужны конкретные действия.
Русских не трогают. Громили еще турок-месхетинцев, но не так, как узбеков. Говорят, пыталсиь войти и в Токмак, и в Иссык-Куль, но и там и там сильная община казакОв, погнали погромщиков нагайками. В Токмаке, это уже север, 20 км. от Бишкека, было два взрыва.
Страна в хаосе. Государство отсутствует. Все сами по себе и все враги. Выход есть только один – ввод войск. Какая-либо третья сторона должна ввести сюда миротворческие силы. Пока такой третьей стороной, которой доверяют и киргизы и узбеки, является Россия. Россия реально сейчас может влиять на ситуацию. Но это должны быть исключительно международные войска – пусть и на основе России — и под эгидой ООН. В ином случае велика вероятность активизации исламского фактора. А после первого же погибшего российского солдата мы получим здесь второй Афганистан.
На круглом столе политических партий мне сказали, что Бишкек не хочет обращаться к американцам именно потому, что для них это чужие проблемы, им все равно. Россия же в мире в регионе заинтересована. Иначе со временем мы потонем в героине и крови.
Однако, как мне сказал высокопоставленный представитель миссии ООН в Киргизии, официального запроса от Бишкека пока так и не поступило.
Информацию о гибели нашего проводника начальник УВД Ошской области Омурбек Суваналиев подтвердил. Звали его Адыл Султанов, начальник Карасуйского УВД. Выехал из Каскар-Кишлака в Нариман и где-то по дороге погиб. Где - никто не знает, кто убил, тоже неизвестно. Тело было выловлено в реке, без головы, но с документами. Водитель, вроде бы, тоже погиб. Всего, по словам Суваналиева, за четыре дня было убито семеро милиционеров.
Едем в Нариман в попытке прояснить ситуацию. На киргизском блок-посту останавливают те самые понаехавшие гопники. Человек десять, все в масках, крайне озлоблены, ведут себя очень агрессивно. Один из них, в черной футболке, камуфлированных брюках и кроссовках поднимает автомат и что-то орет. Как потом рассказал наш водитель, узбек Саша, он кричал чтобы мы выходили из машины и убирались к чертям собачьим. Саша отвечает, что мы журналисты. Подзывают:
- Фотоаппарат есть? Идите сюда, снимайте. Вот, снайпера поймали, у него деньги и патроны. Снимайте, снимайте.
Около своей машины стоит узбек, руки на капоте. Нам показывают деньги, которые у него были - в переводе на рубли если тысяч пять наберется, то уже хорошо. Патроны оказываются строительными. Я опускаю фотоаппарат, говорю, чтобы не занимались ерундой и отпустили человека. Мужик орет, что он прораб, едет с объекта, оружия в руках сроду не держал.
На следующий день узнаем, что через час после нашего отъезда люди в масках напали на узбекский блок-пост, избили, некоторых арестовали. Человека со строительными патронами увезли в неизвестном направлении. Вестей от него больше не было. Речи о расстрелах пока не идет, скорее всего, забрали для выяснения личности, но без выкупа его уже вряд ли вернут.
Похищение это не первое. И уж явно не последнее.
В шесть вечера, после наступления комендантского часа, в городе становится ощутимо напряженнее. Возвращаемся из махали по вымершей улице. Ничья земля, метров пятьсот от баррикады до баррикады. На асфальте валяются гильзы. Страшно от того, что не знаешь, с какой стороны прилетит. Кто и в какой момент тебя убьет. Вглядываешься в каждое лицо, пытаясь определить степень исходящей опасности, дергаешься от каждого звука, напрягаешься от каждой проезжающей машины. Мимо проносится тонированная «Ауди». Окна приоткрыты. В салоне трое. Гражданские. У одного автомат. Смотрят на нас. Из двора выходят двое малолеток, один, не обращая внимания, достает травматический пистолет, передергивает затвор, играется. На вышке сидит наблюдатель. На перекрестке мужики, человек пятнадцать.
Черт, как на Кавказе-то хорошо было, оказывается. Все просто, все понятно. Цхинвал отсюда и впрямь кажется раем.
Здесь же совсем другое. Азия.
Все – чужие.
До гостиницы подвозят двое киргизских «альфовцев». Говорят, остановились только потому, что видели нас днем в штабе. Ночь проходит спокойно. Слышны лишь одиночные выстрелы. Вчера, рассказывают, работал гранатомет.
Утром хотим уехать в Джелал-Абад, но Омурбек машину не дает, много работы. Киргизы-частники ехать через узбекские села отказываются напрочь.
В полдень поступает информация, что толпа громит центральный рынок. Решаем посмотреть. Как только подъезжаем, на рынке начинают стрелять. В лабиринте контейнеров выстрел звучит оглушающе громко. Торговки - молодые девчонки в халатах - разбегаются, пригнувшись. Заходить в этот шанхай смотреть кто и в кого там стреляет нет никакого желания: «давай, разворачивайся, поехали отсюда».
Устал я что-то от Азии. Двух дней хватило выше крыши. Слава Богу, что всего, что здесь происходило, своими глазами не видел. Что ж вы делаете-то, люди, мать вашу… Зачем?
Начальник аэропорта Виссарион Алексеевич Ким, православный кореец, живущий в Киргизии, сажает нас на дипломатический борт. Виссариону нужно поставить памятник. Посреди бардака человек делает свое дело, принимает и отправляет в город гуманитарку, вывозит беженцев, ищет людей на погрузку, достает машины и еще журналистам умудряется помогать. Святой.
В Бишкеке выясняется, что цена на билеты до Моксвы выросла в два раза. Эконом-класс «Аэрофлота» стоит шестсот баксов. Суки. Достать билеты можно только через бакшиш, на этой войне наживаются все, кто может. По пути в Ош женщина тоже кричала на регистраторшу: «я лучше эти деньги там людям раздам, чем вам платить буду!». Нашу гуманитарку в салон взять эта девка-регистраторша тогда тоже не разрешила. «Мы же вашим везем, не доедет в багаже». По фигу. Плати и бери.
Отправляют разговаривать с «хозяином рейса». Очень точное определение. Как сказал Саша: тут каждый – генерал. Взятку даем прямо у окошка «горячей линии против коррупции».
В кафе, куда зашли перекусить, работал телевизор. Молодая девочка на киргизском канале вещала о том, что «мирная жизнь в городе Оше налаживается, люди безбоязненно ходят по улицам, дети несут цветы». Стояли с отвисшими челюстями, слушали. Какие на хрен дети? Какие цветы? Какая мирная жизнь на улицах? О чем этот бред?
— Мы когда пулю на рынке чуть не словили, часа три назад, да? – спрашивает Илюха.
Обитаемый остров. Вы революцию-то зачем делали?
Вечером в ресторане сели поесть. По-сути, впервые за два дня. Принесли лепешку. На тарелке с золотой каемкой, стоящей на белоснежной скатерти в хорошем ресторане, лепешка смотрелась кощунственно. Есть не смог.
Аркадий Бабченко. Июнь, 2010.
В Киргизии произошел крупный межэтнический конфликт между киргизами и узбеками, получивший название Ошский.
Юг Киргизии (Ошская, Джалал-Абадская и Баткенская области) занимает юго-западную часть Ферганской долины. Здесь все время существовал тугой узел самых разных проблем, противоречий и конфликтов, потенциальными источниками которых являлись неразвитость экономической инфраструктуры, ограниченность земельных и водных ресурсов, массовая безработица, религиозный экстремизм.
Национально-территориальное размежевание в 20-х годах ХХ столетия коренным образом изменило политическое положение Ферганской долины: она была разделена между Киргизией, Таджикистаном и Узбекистаном; в каждой республике продолжало жить смешанное, многонациональное население. На территории Киргизии остались два узбекских анклава - Сох и Шахимардан, численностью примерно от 40 до 50 тысяч человек, а также таджикские анклавы Чорку и Ворух. В свою очередь и в Узбекистане имеется киргизский анклав - село Барак, относящийся к сельской управе Ак-Таш Кара-Суйского района Ошской области.
Издавна равнинные участки Ферганской долины занимали оседлые земледельцы (главным образом узбеки), а в горах и предгорьях в аулах жили киргизы - кочевники-скотоводы. Оседлые земледельцы — основатели целого ряда городов, в том числе Оша и Узгена. Исторически сложилось так, что киргизов, живущих в этих городах, было совсем немного.
С середины 1960-х годов киргизы стали переселяться из горных аулов на равнину и заселять города и сельскую местность вокруг городов, но в конце 1980-х годов в городах Оше и Узгене узбеки значительно превосходили киргизов по численности.
Политика перестройки и гласности второй половины 1980-х годов породила подъем национального самосознания как киргизов, так и узбеков. Одновременно обострились социально-экономические проблемы, особо чувствительной стала нехватка земельных участков для жилищного строительства. Как правило, землю требовали выходцы из сельской местности - этнические киргизы, переселившиеся во Фрунзе (Бишкек) и Ош. Законодательство СССР запрещало выделять земли под индивидуальную застройку в столицах союзных республик. Недовольство киргизской студенческой и рабочей молодежи, живущей во Фрунзе, росло. Всю весну 1990 года в столице Киргизии шли митинги киргизской молодежи, требующей земли. В пригородах столицы не прекращались попытки самозахвата земельных участков.
В Оше с ранней весны 1990 года активизировались неформальное узбекское объединение "Адолат" ("Справедливость") и киргизская общественная организация "Ош аймагы" ("Ошский регион"), которая ставила задачу обеспечить людей земельными участками для строительства домов.
В мае группа узбекских аксакалов из Джалал-Абадской области обратилась к руководству СССР (председателю совета национальностей Верховного совета СССР Рафику Нишанову, первому секретарю Компартии Киргизии Абсамату Масалиеву и др.) с требованием предоставить автономию узбекскому населению юга Киргизии. В обращении указывалось, что коренным населением области фактически являются узбеки, численность которых в регионе составляет порядка 560 тысяч человек; в Ошской области, в зоне компактного проживания, узбекское население составляет больше 50%.
Среди узбеков недовольство дополнялось тем, что подавляющее большинство руководящих кадров составляли лица киргизской национальности.
На митинге киргизов, который состоялся в Оше 27 мая, его участники фактически поставили властям ультиматум. Они потребовали, чтобы им передали 32 гектара хлопковых полей колхоза имени Ленина, в котором работали, в основном, узбеки. Это требование государственные чиновники удовлетворили.
В узбекской общине это решение восприняли как оскорбление. Узбеки собрали собственный митинг, на котором также выдвинули требования властям: создание узбекской автономии и предоставление узбекскому языку государственного статуса.
Те из узбеков, кто сдавал киргизам жилье в Оше, стали массово избавляться от квартирантов. Это только способствовало разжиганию конфликта, тем более что выселенные из квартир люди (а таких, по некоторым данным, оказалось более 1,5 тысячи) также присоединились к требованиям передать участки под застройку.
31 мая власти признали, что решение о передаче 32 гектаров колхозных земель было незаконным. Однако на развитие ситуации это повлиять уже не могло: с обеих сторон проходили многочисленные митинги.
4 июня на поле спорного колхоза сошлись около 1,5 тысячи киргизов и более 10 тысяч узбеков. Противостоявшие митинги разделяла только редкая цепь сотрудников милиции, вооруженных автоматами. Из толпы их стали забрасывать камнями и бутылками, были попытки прорвать оцепление. В итоге сотрудники милиции открыли огонь на поражение.
Разозленные толпы двинулись разными путями в город, поджигая машины и избивая представителей "враждебной" национальности, попавшихся на пути. Группа из нескольких десятков человек напала на здание Ошского ГОВД. Милиция, снова применив оружие, нападение отбила.
После этого в Оше начались массовые погромы, поджоги и убийства узбеков. Беспорядки охватили город Узген и сельские районы, большинство населения которых составляли киргизы. Наиболее ожесточенный характер приняли столкновения в Узгене - районном центре, который также являлся местом компактного проживания узбеков. С утра 5 июня там начались массовые драки между киргизами и узбеками, причем перевес был на стороне последних. За несколько часов сотни киргизов были избиты, представители киргизской общины стали покидать город. Однако уже к полудню в город стали прибывать организованные вооруженные группы киргизов из близлежащих сел. Они стали организаторами и участниками многочисленных погромов, поджогов, грабежей и убийств.
На помощь узбекской стороне прибыли группы поддержки из соседних Наманганской, Ферганской и Андижанской областей Узбекской ССР.
6 июня 1990 года в охваченные волнениями населенные пункты были введены части Советской армии, которым удалось овладеть ситуацией. Поход вооруженных узбеков из городов Наманган и Андижан в Ош был остановлен в нескольких десятках километров от города.
По данным МВД Киргизской ССР и МВД бывшего СССР, в ходе массовых беспорядков 1990 года погибли 305 человек, пострадал 1371 человек, в том числе 1071 человек был госпитализирован, сожжено 573 дома, в том числе 74 госучреждения, 89 автомашин, совершено 426 разбоев и грабежей.
В Постановлении Совета Национальностей Верховного Совета СССР от 26 сентября 1990 года "О событиях в Ошской области Киргизской ССР", принятом по итогам работы депутатской группы, указывалось, что "события в Ошской области Киргизской ССР явились следствием крупных просчетов в национальной и кадровой политике; запущенности воспитательной работы среди населения; нерешенности острых экономических и социальных проблем; многочисленных фактов нарушения социальной справедливости. Первые руководители Киргизской ССР, а также области не извлекли уроков из ранее имевших место в республике межнациональных столкновений, проявили беспечность и недальновидность в оценке ситуации об активизации националистических элементов и назревавшем конфликте, не приняли мер для его предотвращения".
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Стороны:
Кыргызстан, Узбекистан, Россия
Корни конфликта:
Центральная Азия делится на две части: 1) Казахстан и Киргизия, относящиеся к так называемой Евразийской общности; 2) собственно Центральная Азия, относящаяся к мусульманскому Востоку.
Киргизия — страна находящемся на стыке границ Евразийского и Исламского миров и Китая.
Беспорядки на юге Киргизии в 2010 году - межэтнические столкновения между киргизами и узбеками, вспыхнувшие 10-13 июня 2010 года в городе Ош.
Давние противоречия между узбеками и киргизами обострились в результате образования политического вакуума, вызванного государственным переворотом.
Корни конфликтов лежат еще в доисламских временах — в I тыс. до н.э., когда сакские племена, жившие на территории нынешней Киргизии, противостояли оседлому иранскому населению Центральной Азии; затем последовало противостояние Мира Ислама и евразийских кочевников-тюрков.
Узбекско-киргизский конфликт начался с ошских событий в июне 1990 г. после решения местных властей о выделении киргизам, переселившимся из сел в города с преимущественно узбекским населением (Ош, Джалал-Абад, Узген) участков земли для индивидуальной застройки. Ферганская долина перенаселена даже по центрально- азиатским масштабам. Но неверно было бы объяснять все только экономическими и демографическими факторами.
Хронология событий:
В 1990 году Ош уже был ареной межэтнического насилия.
Баткенские события:
Баткенские события - вооружённые конфликты между Исламскими боевиками Узбекистана(ИДУ) и вооружёнными силами Киргизской Республики в 1999. Были вызваны попытками боевиков ИДУ проникнуть на терр иториюУзбекистана из Таджикистана через территорию Киргизии.
Исламское движение Узбекистана - это исламистская организация, созданная в 1996 году бывшими членами ряда запрещенных в Узбекистане политических партий и движений, включая «Адолат уюшмаси» («Общество справедливости»), «Исламская партия Возрождения», «Исламская партия Туркестана», «Ислом Лашкорлари» («Воины Ислама») и др. ИДУ рассматривается в качестве террористической организации многими странами мира, включая Россию и США.
В августе 1999 года отряды ИДУ (численностью почти в 1000 человек) вторглись с территории Северного Таджикистана в южные районы Киргизии. В октябре того же года отряды движения покинули территорию этой республики.
В 2001 году в Киргизии была размещена американская авиабаза Манас. Формирование клана Акаева на фоне прогрессирующей нищеты населения поставили страну на грань кризиса.. Затем произошла Тюльпановая революция 24 марта 2005, завершившая 15-летнее правление Аскара Акаева (1990-2005). Новым президентом стал представитель «бедного юга» Курманбек Бакиев (2005-2010), которому не удалось стабилизировать положение в стране.
Бакиев был свергнут во время очередной революции 7 апреля 2010 года. Власть перешла временному правительству во главе с лидером прошлой революции Розой Отунбаевой. Столкновения между сторонниками новой и старой власти спровоцировали межэтнический конфликт между киргизами и узбеками на юге страны, в ходе которого погибло свыше 200 человек, а сотни тысяч узбеков покинули страну.
27 июня 2010 в Киргизии прошёл референдум, на котором были подтверждены полномочия Розы Отунбаевой в качестве главы государства на переходный период до2011 года, а также была принята новая конституция, утверждающая в стране парламентскую форму правления.
Межэтнический конфликт между киргизами и узбеками (2010 год):
4 апреля 2010 года в Джалал-Абаде произошла потасовка между кыргызскими сторонниками Бакиева и сторонниками лидера узбекской общины Кадыржана Батырова. В ночь с 30 апреля на 1 мая 2010 год между кыргызскими и узбекскими группировками произошла массовая драка.
13 мая сторонники Бакиева по утверждению ряда источников захватили здания областной администрации в Оше, Джалал-Абаде и Баткене, назначили своих губернаторов и заявили о намерении свергнуть временное правительство, направив 25 тысяч человек на Бишкек.. В организации сопротивления новой власти временное правительство обвинило Чёрного Айбека. 14 мая на юге Киргизии происходили серьёзные столкновения, особенно в Джалал-Абаде, где узбек Кадыржана Батырова вернули здание администрации под контроль временного правительства. AKIpress оценивает количество пострадавших от столновений в Джалалабаде в 30 человек.
19 мая в Джалал-Абаде был проведён митинг против лидера узбекской диаспоры Кадыржана Батырова, которого потребовали привлечь к ответственности за разжигание межнациональной розни. Митингующие инкриминировали его боевикам сожжение домов, принадлежащих семье Бакиевых, а также в применении оружия 14 мая. Бывший глава МЧС республики Камчибек Ташиев даже поставил ультиматум до 7 июня, после которого он пригрозил начать формировать народные дружины недоверия Временному правительству. Батыров скрылся, а 7 июня был убит его конкурент Чёрный Айбек.
26 мая в узбекском анклаве Сох группа узбеков избила кыргызов. Напряженность возникла по поводу спорного пастбища.
10 июня Вечером в игровом зале «24 часа» происходит ссора между парнями кыргызской и узбекской национальности. Драка разнимается.
В город вводятся дополнительные военные силы БМП, а в воздухе барражируют шесть военных вертолётов, Самыми горячими точками города стали село Фуркат и район (махалля) «Черёмушки». Тем временем в городе зафиксированы первые случаи мародёрства. Мародеры поголовно безработные киргизы которых привозили в Ош со всех возможных мест пообещав заплатить за участие в этнической чистке против узбекского населения.
11 июня массовые беспорядки начались в южном областном центре Ош. На следующий день они перекинулись на соседнюю Джалал-Абадскую область. В зоне конфликта было объявлено чрезвычайное положение и введен комендантский час. В городе Ош было сожжено около 70% городских строений, в Джалал-Абаде пострадали 20% инфраструктурных объектов. По последним данным, жертвами противостояния стали около 260 человек. Руководство Кыргызстана ранее заявило, что кровопролитие произошло из-за спланированных действий определенных политических сил.
12 июня этническая чистка против узбекского населения перекинулись в Джалал-Абадскую область, в городе Джалал-Абад был подожжён Киргизско-Узбекский университет им. К.Батырова. Предсдатель временного правительства Роза Отунбаева запросила помощь России. Для беженцев открыта граница с Узбекистаном. В Киргизии была начата частичная мобилизация, на всей территории Джалал-Абадской области было введено чрезвычайное положение и комендантский час. По словам свидетелей и врачей на юге Киргизии были отмечены факты изнасилования над малолетними узбекскими девочками и беременными женщинами.
13 июня ситуация в Оше остаётся сложной, однако официальные власти заявляют, что волна насилия пошла на убыль. Глава МИД Пакистана заявил о гибели в Оше одного пакистанского студента и о захвате в заложники ещё 15. Из Киргизии в соседний Узбекистан бежало более 450 тысяч человек.
14 июня появлялись сообщения о задержании провокаторов, снайперов и автомашин (Volkswagen Golf III и Daewoo) с оружием. Киргизские бандиты и мародеры в погонах начинают зачистку в забаррикадированных махаллях в поисках оставшихся узбеков.
Жертвы конфликта:
По официальным данным, всего за время конфликта убито 442 человека, более 1500 ранено. По неофициальным сведениям уже в первые дни беспорядков погибло около 800 человек. Вечером 14 июня независимые СМИ озвучили цифру более, чем в 2000 погибших. Расхождение в официальных и неофициальных цифрах объясняется тем, что власти тщательно скрывают правду и настоящие масштабы убийств в рамках проведенной этнической чистки над узбеками.
Позиция России в данном конфликте:
11 июня президент России Дмитрий Медведев, выступая перед журналистами на встрече глав государств ШОС в Ташкенте, сказал, что критерием для задействования сил ОДКБ является нарушением одним государством границ другого государства, которое входит в эту организацию. В связи с беспорядками в Киргизии он сказал: «Пока об этом речь не идёт, потому что все проблемы Киргизии коренятся внутри. Коренятся в слабости прежней власти, в их нежелании заниматься нуждами народа. Я рассчитываю на то, что все проблемы, которые сегодня существуют, будут разрешены властями Киргизии. Российская Федерация поможет».
Глава Временного правительства Киргизии Роза Отунбаева 12 июня заявила: «Нам нужен ввод военных сил из других стран. Мы обратились за помощью к России. Такое письмо на имя президента РФ Дмитрия Медведева мною уже подписано».
13 июня на российскую авиабазу Кант в Киргизии был доставлен усиленный батальон 31-й десантно-штурмовой бригады ВДВ для обеспечения безопасности российских военнослужащих и членов их семей.
14 июня в Москве по поручению российского президента Дмитрия Медведева проходили экстренные консультации секретарей Совета коллективной безопасности ОДКБ, посвящённые ситуации в Киргизии, на которых обсуждалась возможность ввода миротворческих сил в Киргизию. Секретарь Совбеза РФ, председатель Комитета секретарей Советов безопасности стран ОДКБ Николай Патрушев сообщил, что участники «не исключили использования никаких средств, которые есть в потенциале ОДКБ и применение которых возможно в зависимости от развития ситуации в Киргизии». В Ош были направлены российские самолёты с гуманитарной помощью.
В июне 2010 года, в связи с ситуацией в Киргизии, связанной с противостоянием киргизской и узбекской диаспор, фактически приведшей Киргизию к состоянию гражданской войны, был экстренно созван Комитет секретарей советов безопасности. КССБ был созван для решения вопроса о военной помощи Киргизии, заключающейся в введении в страну частей КСОР. С этой просьбой к Президенту РФ Дмитрию Анатольевичу Медведеву обратилась и президент переходного периода Киргизии Роза Отунбаева. Следует отметить, что с аналогичным призывом ранее выступал президент Киргизии Курманбек Бакиев.
Тогда, после отказа ОДКБ от содействия урегулированию ситуации в государстве-члене ОДКБ, резкой критике эту организацию подверг президент Белоруссии Александр Лукашенко. Между тем, ОДКБ помогал Кыргызстану: организовал поиски организаторов беспорядков и координацию сотрудничества по пресечению деятельности террористических групп, которые фактически влияли на ситуацию из Афганистана, борьбу с наркомафией, работающей на юге Киргизии, контроль всех информационных источников, работавших на юге страны. Некоторые эксперты полагают, что ОДКБ поступил верно, что не послал силы КСОР в Киргизию, поскольку это бы еще больше усугубило межнациональную ситуацию в стране.
Блог-мастерская кафедры политических наук и международных отношений, философского факультета ТНУ им. В. И, Вернадского
